Земля Франца-Иосифа известна многим по песням Юрия Визбора, который объездил все северный моря от Мурманска до Чукотки и дальше по Дальнему Востоку!
И это стоит того, ведь Земля Франца-Иосифа (сокращённо - ЗФИ) бьёт множество российских и мировых рекордов: там самая северная точка островной суши России, самая близкая земля к Северному Полюсу, самая северная погранзастава РФ, самая северная почта и самый северный аэродром в мире, самый северный театр боевых действий в Отечественной войне, самый экстремальный из наших островов!
И этот список можно долго продолжать!
И, конечно, самый северный православный Крест - нашим героям, исследователям и путешественникам, кто не щадя живота своего расширял границы нашей беспредельной Родины!

География: островная точка: мыс Флигели на острове Рудольфа в архипелаге Земли Франца-Иосифа расположен всех севернее — 81° 49" с.ш., расстояние от мыса Флигели до Северного полюса составляет всего 900 км.

Остров Рудольфа — самый северный из островов Земли Франца-Иосифа. Мыс Флигели на острове — самая северная точка суши, принадлежащая Российской Федерации, одновременно самая северная точка Европы. Остров административно принадлежит Архангельской области. Площадь 297 км?. Почти полностью покрыт ледником.

Остров, как и весь архипелаг Франца-Иосифа, открыт в 1873 австро-венгерской экспедицией исследователя Ю. Пайера, был назван по имени Рудольфа, кронпринца Австрии. В 1936 году на острове была создана база первой советской воздушной экспедиции на Северный полюс. Оттуда в мае 1937 года четыре тяжелых четырёхмоторных самолета АНТ-6 доставили папанинцев на вершину мира.

В освоении многих отдаленных территорий нашей страны ведущую роль играли военные. Кое-где на Крайнем Севере и Дальнем Востоке гарнизоны по сей день являются основным типом населенных пунктов. Правда, в постсоветское время число таких гарнизонов и численность населения в них резко снизились. Однако до сих пор наши учебники географии о «военном» освоении не пишут ничего даже в тех случаях, если оно давно уже не является тайной. Это немного удивительно, поскольку для многих и староосвоенных районов, и регионов нового освоения части разных силовых ведомств выполняют функции градообразующих предприятий.

Земля Франца-Иосифа была открыта в конце XIX в. австро-венгерской экспедицией, отправившейся в 1872 г. в поисках Северо-Восточного прохода, а может быть, и для достижения Северного полюса и в 1873 г. прижатой льдами к берегам доселе не известной земли, названной по имени тогдашнего императора Австро-Венгрии*. З.Ф.И., как ее обычно называют на Севере, имеет площадь примерно 16 тыс. км2 и состоит из 191 острова.

Первое постоянное поселение на Новой Земле появилось в 1877 г. Называется оно Малые Кармакулы. В 1896 г. в Малых Кармакулах была создана гидрометеорологическая станция, существующая по сей день и являющаяся старейшей полярной станцией в России.

Проливы
Между полуостровом Полярных лётчиков и полуостровом Армитидж проходит Архангельский пролив. Южнее Архангельского пролива находится пролив Кембридж, омывающий южную часть острова.

Бухты и заливы Земли Александры

Бухта Отмелая
Бухта Зверобоев
Бухта Топографов (между мысом Мелехова и западным берегом полуострова Полярных Лётчиков)
Залив Дежнёва
Бухта Северная
Бухта Островная
Залив Вейпрехта
Залив Норденшельда

Мысы Земли Александры
Перечисление от крайней западной точки по часовой стрелке:
мыс Мэри-Хармсуорт
мыс Нимрод
мыс Стрелка
мыс Нагурского
мыс Заманчивый
мыс Томаса
мыс Мелехова
мыс Двойной
мыс Бабушкина
мыс Ледяной
мыс Абросимова
мыс Палец
мыс Лудлова
мыс Лофли

середина полярного лета на ЗФИ

ЗЕМЛЯ ВИЛЬЧЕКА
Земля Вильчека — остров в Северном Ледовитом океане, второй по размерам остров архипелага Земля Франца-Иосифа. Назван по имени Ганса Вильчека, финансировавшего австрийскую экспедицию Карла Вейпрехта и Юлиуса Пайера, открывшую остров в 1873 году.
Расположен в восточной части архипелага. Отделён от западной группы островов Австрийским проливом, от лежащего северо-восточнее острова Греэм-Белл проливом Моргана. Поверхность острова представляет собой плоскогорье с относительными высотами 400—600 м и почти полностью покрытое ледником. Площадь острова — около 2000 км², наивысшая точка — 606 м.

Близлежащие малые острова
В 9 км к югу от бухты Персей лежит остров Клагенфурт, названный в честь австрийского города Клагенфурт.
Недалеко от восточного побережья расположены острова Горбунова, названные в честь русского натуралиста Григория Петровича Горбунова.
В 1,5 км к юго-востоку лежат четыре небольших острова:
Деревянный
Дауэс
Мак-Культа
Тилло
Климат
Климат суровый, арктический. В году, в среднем, регистрируется всего 18 дней с температурой выше 0 °C. Среднегодовая температура воздуха составляет −12 °C, максимальная зарегистрированная температура +12 °C, минимальная −42 °C. Среднегодовое количество осадков — 280 мм.

ОСТРОВ ГРЕЭМ-БЕЛЛ
Гре́эм-Белл — самый восточный остров в архипелаге Земля Франца-Иосифа, на севере Европы. Часть полярных владений России, входит в состав Архангельской области. Площадь — 1,7 тыс. км².
Был открыт в 1899 году во время санной поездки американским метеорологом Ивлином Болдуином, назван в честь Александра Грейама Белла.
Высшая точка — 509 метров, ледниковый купол Ветреный.
Крупнейшее озеро на острове — Мелкое, второе по величине — Северное.
Самая северная точка острова — мыс Аэросъёмки, восточная — мыс Семерых (мыс Песчаный). Самой восточной точкой острова и всего архипелага является мыс Олни, севернее которого расположен мыс Кользат; крайняя южная точка — мыс Лейтер.
На западе расположен крупный залив — залив Матусевича. На востоке находится небольшая бухта Илистая со множеством мелких песчаных островков.
Ближайшие острова — остров Перламутровый и Трёхлучевой. На западе Греэм-Белл отделён от острова Земля Вильчека проливом Моргана.

мыс Триест, остров Чамп

ПУТЕШЕСТВИЕ НА ЗЕМЛЮ ФРАНЦА-ИОСИФА
Архипелаг Земля Франца-Иосифа — это не только самая удаленная северная часть России, но и, пожалуй, один из самых неизведанных туристических уголков в мире. Нет, специалисты там, несомненно, поработали и постарались во многом разобраться, а вот для туристов этот край нашей страны по-прежнему «Терра инкогнита».
Действительно, во-первых, возможность посещать эти острова для отечественных и зарубежных любителей путешествовать появилась буквально пару десятилетий тому назад. Во-вторых, попасть туда можно или по воздуху, например, вертолетом, или по морю-океану, из Мурманска, но это далеко, или из Архангельска — это, конечно, поближе, но в обоих случаях туристические поездки в район ЗФИ случаются не часто. В-третьих, посещать их возможно в течение весьма ограниченного времени, около трех месяцев в году.

Но имеется еще и в-четвертых. Поездка туда любым из приемлемых способов стоит приличных денег, говоря другими словами, ну, много денег надо, поэтому любознательных иностранцев из разных регионов Земли, для которых такие суммы не являются критическими, побывало на архипелаге значительно больше, чем россиян, хотя и наши соотечественники туда стали добираться, и чем дальше, тем больше.

Чудеса на ЗФИ встречаются буквально на каждом островке, но среди всех есть один весьма удивительный клочок суши. И название у него тоже необычное — Чамп, такое вот короткое, но очень звучное. Оказалось, что назван он в честь Уильяма Чампа, который в 1905 году, будучи личным секретарем американского миллионера Циглера, отправился в качестве руководителя спасательной операции по поиску пропавшей полярной экспедиции, финансированной все тем же Циглером.

Так вот арктический остров имени Чампа — одно из уникальнейших мест на Земле — он весь усеян странными, идеально круглыми камнями, получившими название «сферолиты», при этом они бывают от маленьких, карманного формата, до гигантов с диаметром более двух метров и весом во много тонн. Природа их происхождения до сих пор наукой не объяснена. Все это нам рассказали на одном из брифингов, и даже фотографии показали. Очень впечатляющие фотографии, надо сказать. Представляете, как мы возжаждали там побывать!

Вот к этому необычному острову и устремился наш корабль. И все бы ничего, но чем ближе мы подходили к острову, тем плотнее становился туман, и тем меньше была вероятность нашей высадки. Основную опасность в такую погоду представляли медведи, ведь звери могли подойти совершенно бесшумно, им-то туман не помеха, а организовать стопроцентную охрану туристов было весьма затруднительно. Да и осматривать остров в такой туманище — весьма сомнительное удовольствие.
Было решено, что «50 лет Победы» немного постоит вблизи острова Чампа, и мы все подождем, вдруг боги будут милостивы, и туман рассеется.
Вот после принятия такого решения туристы, дабы отвлечь их от грустных мыслей, были приглашены в лекционный зал на еще одно необычное и удивительное мероприятие — Благотворительный аукцион, самый северный из всех, которые когда-либо проводились в мире, все средства от него должны попасть в фонд охраны белых медведей.

Мы еще немного поскучали, но тут прозвучало приглашение всем прибыть на ужин, и мы отправились в ресторан. Там нас ждал большой сюрприз — русский ужин, все официантки были одеты в русские национальные костюмы, на «шведском» столе, вместе с обычными салатами и закусками, лежали традиционные русские продукты — банки с черной икрой, бутылки с разнообразнейшей водкой, какой там только не было: и Столичная, и Царская, и Пять озер, и прочая, и прочая. Не было только Плохой, но такой и в анекдотах не бывает.
Все было хорошо, беда одна — и банки, и бутылки, как были закрыты, так закрытыми и остались до конца ужина. Может, это муляжи были? Мы так и не поняли.

После ужина нас уверили, что, если туман рассеется ночью, а это ожидалось в районе часов двух ночи, то нас поднимут, и мы поедем на экскурсию на «зодиаках», темноты-то не будет, ведь полярный день за бортом не прекращается и ночью.
Мы спали крепко, но вот по громкой связи прозвучало:
— Приглашаем всех на экскурсию на остров Чамп.
Пока это сообщение дублировалось на остальных языках, мы успели одеться, и только в дверях обратили внимание на экран телевизора. Увиденное нас поразило, оказалось, что действительно было 2 часа ночи.
— Во дают, — вырвалось из нас одновременно.
На верхней палубе мы встали в длинную очередь, оказалось, что почти все иностранцы уже собрались, а первыми стояли китайцы, по-видимому, они все спали, не раздеваясь, иначе как можно так быстро собраться.

Началась посадка, «зодиак» за «зодиаком» наполнялись туристами, но не уходили, а собирались неподалеку в стайку, мы все ближе и ближе пододвигались к трапу, заполнилась шестая лодка, и все они тут же исчезли в тумане. Да, да, именно в тумане, который ни на сколько не уменьшился, казалось, он сгустился еще сильней.
— Может это только тут, вокруг корабля, такой туманище, а у берега чисто? — прозвучал чей-то голос за спиной.
Мы переглянулись, такая простая мысль нам не пришла в голову. А, ведь, наверное, это действительно так, подумалось мне, иначе, зачем нас туда тащат среди ночи?
Лодки ушли, нам сказали, что их возвращения придется ждать не менее часа. Значит, они дойдут до берега, высадятся там, погуляют немного и вновь сядут в «зодиаки», чтобы вернуться на борт, и только после этого поплывем мы. Часть туристов ушла, решив, что ожидание посреди ночи не оправдано, но нам было так любопытно, так хотелось увидеть эти круглые камни, а один, что скрывать, тайком положить в карман, что мы остались, и не прогадали. Вот что, в конце концов, произошло.

Мы стояли, опираясь на перила, в томительном ожидании возвращения лодок. Наши глаза были направлены в туманную даль в сторону кормы корабля, нас не волновали посторонние звуки, ничто не отвлекало нас, мы были, как бы это правильней сказать, наверное, зацикленными на самом процессе ожидания. Сами представьте, будят вас посреди ночи и говорят: надо постоять и часок подождать. Чтобы вы сами делали, если бы согласились часок постоять и подождать в 2 часа ночи?

Прошло еще около получаса, на яхтах началось активное шевеление, по-видимому, получили «Добро» и начали готовить резиновые лодки к спуску на воду, но тут из тумана выплыли наши «зодиаки», и мы переключили свое внимание на них. По трапу поднимались туристы, в основном они были молчаливыми и какими-то огорченно-унылыми. Кто-то из россиян, успевших на первый заход, пояснил нам, что там туман не меньше, смотреть не на что, кроме птиц никто им из живности не попался, в общем, плыть не стоит.

Но мы посчитали неразумным отказываться от поездки, после того как столько уже прождали, да еще в такое время, и разместились на бортах лодки, которой управлял Дмитрий. Рядом с нами оказалась еще только одна лодка, больше пассажиров не нашлось. Через несколько минут ледокол исчез в тумане, вторая лодка держалась поблизости, но иногда она тоже начинала растворяться в пространстве и тогда ее контуры с трудом просвечивали через набегающие волны плотного тумана. Двигались мы по наитию, никакими навигационными приборами «зодиаки» не были оснащены, но проскочить мимо довольно большого острова мы не должны были, да и с ледокола по рации могли откорректировать наш маршрут, ведь они-то нас прекрасно видели, вернее не нас, конечно, а ту точку, которая на экране локатора соответствовала нашему местоположению.

Туман немного рассеялся, стало видно и получше, и подальше. Перед нами возник берег острова, покрытый ледником, сползавшим в море, один из айсбергов, недавно отколовшийся от этого ледника, плавал совсем рядом. На айсберге разместилось много птиц, избравших его в качестве подвижной базы отдыха. Часть птиц плавала на воде.
Дмитрий направил лодку в сторону айсберга, чтобы мы смогли как следует рассмотреть птичек. И тут между берегом и лодкой в море появились две быстрые и ловкие фигуры — это были молодые моржи. Звери, не обращая на нас никакого внимания, ныряли, исчезая надолго под водой.
Моржи в очередной раз нырнули и надолго исчезли под водой. Дмитрий завел мотор и начал движение в ту сторону, где недавно были моржи.
— Мы их не напугаем? — спросил кто-то.
— Да, нет, наоборот. Они же любопытные, на шум сами подойдут ближе.
Так все и произошло. Моржи вынырнули рядом с нашей лодкой и какое-то время плавали поблизости, как бы позируя, чтобы мы могли их хорошенько рассмотреть. Интересный факт: согласно эволюционной теории, морж — это ушедший под воду медведь. Мы пытались найти сходство между медведем и моржом, иногда это получалось, но чаще морж походил на кого угодно, но только не на медведя.

путешествие по ЗФИ - ледокол Капитан Драницын

ОСТРОВ ГАЛЛЯ
Шли мы в это время с крейсерской скоростью в сторону острова Галля, одного из самых южных островов архипелага. Именно там у нас была запланирована последняя вертолетная высадка на столовую гору мыса Тегетхоффа. Столовая гора — так по-научному, называют все вершины с усеченной, плоской вершиной. В мире таких гор неисчислимое количество, их образование объясняют выветриванием осадочных пород, из которых они сложены. Много их мы видели и на ЗФИ. Но мне показалось, что там вершины гор просто-напросто ледник или слизнул, или так придавил, что ровная поверхность и образовалась.

Море было спокойно, туман клубился где-то вдали, видимость была весьма приемлемая, поэтому еще очень зáдолго мы, те, кто находились на ходовом мостике, увидели огромный айсберг, одиноко лежащий на поверхности моря.
Тут же возник капитан, распорядившийся сбавить ход и приблизиться к этому красавцу. А там было на что посмотреть. Глыба голубого льда неподвижно разлеглась на морской поверхности, казалось, что она просто так лежит на самом верху, вытянувшись в длину на добрую сотню с лишком метров и вздымаясь вверх на высоту десятиэтажного дома, такая вот горушка возникла перед нами.
За айсбергом уже виднелись острова, к которым мы стремились, но было не до них. Мы впервые увидели настоящий айсберг и жаждали рассмотреть его со всех сторон. Стала понятна причина гибели «Титаника», наткнись на полном ходу на такую преграду и не уцелеет ничто, ни один корабль, возможно, даже такой, как наш ледокол.
Ледокол подобрался к ледяной горе почти вплотную, а затем слегка ткнулся своим носом в краешек этой стены, и сразу же с нее посыпались куски и кусочки, слабенькая оказалась стена.
Шло массовое фотографирование на фоне этого чуда природы. Люди принимали самые причудливые позы, только чтобы поймать понравившийся им ракурс. Не отстали от всех и мы.
Мы стояли высоко над уровнем воды и смотрели вниз, поэтому отчетливо видели, что гора уходит прямо под воду. Было невозможно определить, как далеко, вернее, глубоко она продолжается под водой, но очевидно, что специалисты правы, и большая часть льда находится там внизу, именно под водой, но вот насчет 90%, не знаю, мне кажется, что эта цифра несколько преувеличена.
Атомоход не спеша обходил вокруг ледяной горы, было очевидно, что природа свое дело знает хорошо, лед был весь изъеден нежарким солнцем, туманами и дождями. Было ясно, что долго этому кусищу льда в океане не проплавать, скоро ему придет конец, и объем морской водички ненамного пополнится.
Мы оплыли вокруг айсберга и увидели его обратную сторону, казалось это создание человеческих рук, такая ровная, слегка наклонная, стремящаяся вверх поверхность, предстала перед нами, ну прямо взлетная палуба авианосца, и сразу же перед глазами мысленно возник красавец «Адмирал Кузнецов».
Всë, айсберг остался далеко позади, а мы продолжали свой путь к острову Галля. Перед нами лежала, казалось, бесконечная полоса островов, покрытых снегом и льдом, возможно именно подобную картину и увидели австрийские моряки — первооткрыватели этих островов.
Судно бросило якорь неподалеку от знаменитого мыса Тегетхоффа. Ну, раз уж я написал, что мыс знаменит, то надо пояснить, чем же. Дело в том, что с этого мыса началась история освоения архипелага Земля Франца-Иосифа. Ведь именно в район острова Галля, а если быть точнее, то к этому самому мысу 30 августа 1873 года льды принесли шхуну «Адмирал Тегетхофф» австрийской экспедиции — первооткрывателей ЗФИ. В память об их высадке на мысе установлен памятник шхуне.

Мы смотрели с палубы атомохода на острые кекуры, торчащие прямо из морских глубин, которые известный русский полярник Виктор Боярский образно обозвал «Клыки дракона», и ведь действительно напоминают что-то подобное, правда, самих драконов повидать не удалось, но их клыки могли быть только такими и никакими иными, да и место, казалось бы, прямо-таки для них создано.

Началось долгое ожидание нашей очереди на вертолетную экскурсию. Справедливости ради руководство поменяло очередность полетов, и в этот раз первыми лететь должны были туристы из самой последней группы. Процедура была построена следующим образом. Прежде всего на гору улетела охрана, от медведей можно ожидать чего угодно. Кстати сказать, первыми туристами внизу был замечен белый мишка, но, скорее всего, его сильно напугал вертолетный грохот, и он предпочел скрыться, мы его уже не увидели. Вместе с охраной туда улетел и Ян со товарищем, которые и руководили всеми посадочно-высадочными действиями.

Вертолет пустой вернулся на корабль, в него загрузились китайские товарищи, и карусель закрутилась — вертолет мотался туда-сюда, вез с ледокола очередную группу, затем забирал с острова предшествующую и так до самого конца, когда он совершил последний рейс, вывезя с острова Яна и охрану. Мы оказались теперь уже почти в конце, но очередь, как бы она медленно ни ползла — ведь на полет в два конца с двумя взлетами-посадками и сменой туристов уходило около 10-12 минут — до нас все же добралась, и мы, усевшись в вертолет, на этот раз рядышком с пилотом, чтобы лучше все рассмотреть, отправились на остров.

Так вот перепрыгивая с камня на камень, мы и передвигались от места высадки, пожалуй, единственного по-настоящему ровного, пригодного для вертолета места, к краю вершины, откуда можно было сделать приличные фотографии мыса, моря и корабля, а затем назад к месту посадки.
Сверху, конечно, вид на мыс очень даже ничего, прекрасно видны две скалы- останцы, высотой 25 и 60 метров. У мыса проходит граница — на юг уходят , а на севере лежит бухта Суровая, которая уже входит в акваторию Северного Ледовитого, вот так. Надо сказать, что четко эта граница никак не разграничена.
Не спеша передвигаясь по горе, мы пытались найти хоть какие-нибудь признаки жизни, но вокруг лишь камни, камни, лед и снег, ан нет, вот в одном месте нашелся малюсенький островок зелени, который порадовал нас своим жизнелюбием.

Всë закончилось, вертолет прилетел за нами, пора отправляться вниз на корабль, но прежде надо осмотреть остров сверху.
Вниз от вершины столовой горы острова Галля простираются красивые скалы, названные в память о выдающемся советском геологе академике Александре Николаевиче Заварницком, скалами Заварницкого, протянувшиеся на 15 километров вглубь острова, достигая максимальной высоты в 500 метров.
Ну вот, винт вертолета замер, все вернулись на борт, можно отправляться дальше. С удивлением мы восприняли объявление, что ледокол разворачивается, и мы пойдем назад к острову Чамп. Очень нам понравилось такое решение, может быть, все же удастся попасть на остров с каменными шарами.
Отправляясь дальше, мы в последний раз бросили свой взгляд на «клыки дракона», с этой точки их можно было принять за своеобразные ворота, преграждающие путь к острову Галля и на сам мыс с двумя останцами, украшающими его.

__________________________________________________________________________________________

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ И ФОТО:
Команда Кочующие
Саватюгин Л.М., Дорожкина М.В. Архипелаг Земля Франца-Иосифа: история, имена и названия. — СПб.: ААНИИ, 2012. — 484 с. — ISBN 978-5-98364-054-2
Сергей В. Попов, Владилен А. Троицкий Архипелаг Земля Франца-Иосифа // Топонимика морей советской Арктики / Под ред. Л. А. Борисова. — Ленинград: Географическое общество СССР, 1972. — С. 85-128. — 316 с. — 1000 экз.
Земля Франца Иосифа: Сборник статей / СССР, Науч.-техн. упр. ВСНХ № 352. — М.: Государственное Техническое Издательство, 1930. — (Труды Института по изучению Севера; вып. 47).
Михаил Н. Иванычук 14 месяцев на земле Франца Иосифа. Впечатления зимовщика. — Харьков: Український робiтник, 1934. — 122, с.
http://greenbag.ru/russia/
Мартынов В. | Новая Земля — военная земля | Газета «География» № 09/2009
Остров капитана Кучиева | Корабельная сторона от 2 апреля 2008 г. | Издательство «Северная неделя»
Крюков В. Д., Зацепин Е. Н., Сергеев М. Б. Исторический очерк Полярной морской геологоразведочной экспедиции. "Разведка и охрана недр" №8 2012 г.
Самое северное отделение Почты России.
Партнеров Путина в Арктике ждут два миллиона бочек — Наука — GZT.RU
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб.: 1890—1907.
http://www.photosight.ru/
фото В.Балякин, О.Паршина, А.Золотина, С.Анисимов

В труде под названием «Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию» (1763) предполагал наличие островов к востоку от Шпицбергена .

В 1865 году русский военный моряк, адмирал Н. Г. Шиллинг в своей статье «Соображения о новом пути в Северном полярном море», вышедшей в «Морском сборнике», на основе анализа движения льдов в западной части Северного Ледовитого океана, предположил существование неизвестной земли, находящейся к северу дальше Шпицбергена .

«между Шпицбергеном и Новой Землей находится ещё не открытая земля, которая простирается к северу дальше Шпицбергена и удерживает льды за собой… Возможное существование такого архипелага указал в своем превосходном, но мало известном докладе о течениях в Ледовитом океане русский флотский офицер барон Шиллинг» .

20 мая 1874 года экипаж «Тегетгоффа» вынужден был бросить судно и по льдам отправиться к берегам Новой Земли, где встретился с русскими поморами-промысловиками, оказавшими помощь в возвращении экспедиции.

Исследования

В сентябре 1927 г. к мысу Флора подошло советское парусно-моторное судно «Эльдинг» Северной научно-промысловой экспедиции ВСНХ , из-за большого скопления битого льда у побережья, высадка не производилась.

С 1928 года ситуация вокруг архипелага стала обостряться. После успешного полета Умберто Нобиле и Рауля Амундсена на дирижабле «Норвегия», в Италии началась подготовка следующей, чисто национальной арктической экспедиции на дирижабле «Италия» , в связи с этим, в итальянской прессе высказывались мнения о возможной предстоящей аннексии Земли Франца-Иосифа в пользу Италии. «Италия» , вылетев с базы на Шпицбергене, прошел над северной оконечностью архипелага с запада на восток в середине мая 1928 г., во время своего второго арктического полета, однако в третьем полете на полюс произошла катастрофа. В последующих поисках дирижабля активное участие принял Советский Союз, используя ледоколы и ледокольные суда.

31 июля 1928 г. вышло постановление СНК об усилении научно-исследовательских работ в арктических владениях СССР. Разрабатывался первый пятилетний план научных исследований, согласно которому, на Земле Франца-Иосифа, как и на других аркических землях, предполагалась построить геофизические обсерватории. Финансирование научных работ велось отчислением 1,5-2,25 % с дохода от арктического промысла и торговли. Экспедиции, имеющие целью закрепить за страной наиболее спорные территории (Новая Земля и Земля Франца-Иосифа) снаряжались в опережающем порядке, не ожидая окончательного утверждения плана.

В августе 1928 г., в рамках поисков экипажа «Италии», значительное пространство вдоль южных берегов Земли Франца-Иосифа в течение месяца исследовал ледокольный пароход «Г.Седов» , проведя обширные гидро- и метеонаблюдения.

30 августа 1929 года состоялось торжественное открытие первой постоянно действующей полярной станции на Земле Франца-Иосифа, в 13:30 над станцией поднят флаг СССР и передана первая радиограмма на материк. С этого момента архипелаг ежегодно посещался советскими полярными экспедициями.

С 1990 по 2010 гг. на архипелаге работала Морская арктическая комплексная экспедиция (МАКЭ) Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия им. Д. С. Лихачева под начальством и научным руководством П. В. Боярского. МАКЭ в рамках своих программ: «Комплексного изучения культурного и природного наследия Арктики» и «По следам арктических экспедиций» выявила, исследовала и описала в своих научных трудах подавляющее большинство объектов культурного наследия на архипелаге ХIХ - ХХ веков, издала всеобъемлющую монографию «Земля Франца-Иосифа» (М.: 2013), первую карту и книгу-приложение к ней «Архипелаг Земля Франца-Иосифа. Культурное и природное наследие. Указатели к карте. Летопись Земли Франца-Иосифа» (М.: 2011) под общей редакцией П. В. Боярского.

Министерство обороны России в 2016 году начало строительство аэродрома Нагурское на Земле Александры. Длина бетонной взлетно-посадочной полосы на аэродроме Нагурское составит 2500 метров, ширина - до 46 метров, что позволит принимать все типы самолетов, стоящих на вооружении Воздушно-космических сил России. На острове, самом приближенном к Северному полюсу стационарном аэродроме, на который будут базироваться: Ил-78, А-50, А-100, Ил-38 и другие. Также на аэродроме Нагурское на постоянной основе будут находиться истребители Су-27 и МиГ-31, которые будет в полном объёме обеспечивать защиту воздушных границ России в Арктическом регионе.

География

Земля Франца-Иосифа - одна из самых северных территорий России и мира. Состоит из 192 островов , общая площадь 16 134 км². Делится на 3 части: восточную, отделённую от других Австрийским проливом , с крупными островами Земля Вильчека (2,0 тыс. км²), Греэм-Белл (1,7 тыс. км²); центральную - между Австрийским проливом и Британским каналом , где расположена наиболее значительная по численности группа островов, и западную - к западу от Британского канала, включающую наиболее крупный остров всего архипелага - Земля Георга (2,9 тыс. км²).

Поверхность большинства островов архипелага Земля Франца-Иосифа платообразная. Средние высоты достигают 400-490 м (высшая точка архипелага - 620 м).

Население

На архипелаге отсутствует постоянное население. Нет ни одного муниципального образования и населённого пункта. Временное население составляют учёные на исследовательских станциях, метеорологи и пограничники ФСБ.

Гидрология

Большая часть островов покрыта ледниками , на свободных от них местах - множество озёр, большую часть года покрытых льдом. Вечная мерзлота .

Озёра

Многие озёра до сих пор не имеют названий, собственными обозначениями обзавелись следующие: Космическое , Ледяное , Мелкое , Северное , Утиное , Ширшова .

Ледники

Изучение оледенения архипелага началось особенно интенсивно с началом Международного геофизического года. В итоге двухлетних полевых работ участники этой российской экспедиции АН СССР получили первую сводку гляциологии территории, увидевшую свет в коллективной монографии «Оледенение Земли Франца-Иосифа» (авторы М. Г. Гросвальд и др, 1973). В ней содержалась характеристика морфологии ледниковых комплексов, ледникового климата, зон льдообразования, температурного режима, структуры и тектоники ледников. Отечественный гляциолог М. Г. Гровальд с сотрудниками впервые сделал тогда важный вывод о том, что оледенение ЗФИ убывает: за последние 30 лет архипелаг в среднем терял 3,3 км³ льда в год. До этих работ мировое научное сообщество придерживалось мнения о том, что оледенение ЗФИ стационарно или даже растёт.

Ледниками покрыто 87 % территории архипелага. Мощность льда колеблется от 100 до 500 м. Ледники , спускающиеся в море, производят большое количество айсбергов . Наиболее интенсивно оледенение наблюдается на юго-востоке и востоке каждого острова и архипелага в целом. Льдообразование происходит лишь на вершинных поверхностях ледниковых куполов. Ледники архипелага интенсивно сокращаются, и если наблюдающийся темп деградации сохранится, то оледенение Земли Франца-Иосифа через 300 лет может исчезнуть.

Климат

Климат архипелага типично арктический. Средняя годовая температура до −12 °C (остров Рудольфа); средние температуры июля от −1,2 °C в бухте Тихой (остров Гукера) до +1,6 °C (остров Хейса , где расположена самая северная в мире метеорологическая станция -

В конце 1860-х годов знаменитый русский метеоролог А. И. Воейков поставил вопрос об организации большой экспедиции для исследования русских полярных морей. Эту идею горячо поддержал известный географ и революционер П. А. Кропоткин . Наблюдения над льдами Баренцева моря привели П. А. Кропоткина к заключению, что «между Шпицбергеном и Новой Землей находится еще не открытая земля, которая простирается к северу дальше Шпицбергена и удерживает льды за собой… Возможное существование такого архипелага указал в своем превосходном, но мало известном докладе о течениях в Ледовитом океане русский флотский офицер барон Шиллинг». В 1870 году П. А. Кропоткин составил проект экспедиции, но царское правительство отказало в средствах, и она не состоялась.

Официально Земля Франца-Иосифа была открыта Австро-Венгерской экспедицией под руководством Карла Вейпрехта и Юлиуса Пайера на парусно-паровой шхуне «Адмирал Тегетгофф » (нем. Admiral Tegetthoff ) . Шхуна, отправившаяся в 1872 году для открытия Северо-Восточного прохода , была затёрта льдами к северо-западу от Новой Земли и затем, постепенно уносимая ими к западу, 30 августа 1873 года принесена была к берегам неизвестной земли, которая и была тогда же К. Вейпрехтом и Ю. Пайером обследована, насколько было возможно к северу и вдоль южной её окраины.

Ю. Пайеру удалось достигнуть 82°5" с.ш. (в апреле 1874 года) и составить карту этого обширного архипелага, казавшегося первым исследователям состоящим из ряда обширных островов. Австрийские путешественники дали новооткрытой земле имя австро-венгерского императора Франца Иосифа I . Интересно, что в России как в дореволюционное, так и в советское время поднимался вопрос о переименовании архипелага: сначала в Землю Романовых , а позже, после 1917 года, в Землю Кропоткина либо Землю Нансена , однако эти предложения реализованы не были, земля по сей день носит своё первоначальное название .

Исследования

С 1990 по 2010 гг. на архипелаге работала Морская арктическая комплексная экспедиция (МАКЭ) Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева под начальством и научным руководством П.В. Боярского. МАКЭ в рамках своих программ: "Комплексного изучения культурного и природного наследия Арктики" и "По следам арктических экспедиций" выявила, исследовала и описала в своих научных трудах подавляющее большинство объектов культурного наследия на архипелаге ХIХ - ХХ веков, издала всеобъемлющую монографию "Земля Франца-Иосифа" (М.: 2013), первую карту и книгу-приложение к ней "Архипелаг Земля Франца-Иосифа. Культурное и природное наследие. Указатели к карте. Летопись Земли Франца-Иосифа" (М.: 2011) под общей редакцией П.В. Боярского.

Министерство обороны России в 2016 году начало строительство аэродрома Нагурское на Земле Александры. Длина бетонной взлетно-посадочной полосы на аэродроме Нагурское составит 2500 метров, ширина - до 46 метров, что позволит принимать все типы самолетов, стоящих на вооружении Воздушно-космических сил России. На острове, самом приближенном к Северному полюсу стационарном аэродроме, на который будут базироваться: Ил-78, А-50, А-100, Ил-38 и другие. Также на аэродроме Нагурское на постоянной основе будут находиться истребители Су-27 и МиГ-31, которые будет в полном объеме обеспечивать защиту воздушных границ России в Арктическом регионе.

География

Население

Гидрология

Большая часть островов покрыта ледниками , на свободных от них местах множество озёр, большую часть года покрытых льдом. Вечная мерзлота .

Озёра

Ледники

См. также

Фьорд Франца Иосифа (Гренландия)

Напишите отзыв о статье "Земля Франца-Иосифа"

Примечания

Отрывок, характеризующий Земля Франца-Иосифа

Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г"остов? 3до"ово, здо"ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег"ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.

Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l"empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.

Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu"est ce que c"est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d"honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.

На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l"Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.

Земля Фра́нца-Ио́сифа — архипелаг в Северном Ледовитом океане, на севере Европы. Часть полярных владений России, входит в состав Приморского района Архангельской области. Состоит из 192 островов, общая площадь 16 134 км².

Снимок архипелага со спутника Терра:

Существование этих островов к востоку от Шпицбергена предсказывал ещё Ломоносов, позднее — Шиллинг и Кропоткин. Последний даже представил в Русском Географическом обществе в 1871 году свой проект экспедиции для их исследования, однако правительство отказало ему в средствах.

Открыт совершенно случайно: австро-венгерская экспедиция под руководством Карла Вейпрехта и Юлиуса Пайера на парусно-паровой шхуне «Адмирал Тегетгофф» (нем. Admiral Tegetthoff ), отправившаяся в 1872 г. для открытия Северо-Восточного прохода, была затёрта льдами к северо-западу от Новой Земли и затем, постепенно уносимая ими к западу, 30 августа 1873 года принесена была к берегам неизвестной земли, которая и была тогда же Вейпрехтом и Пайером обследована, насколько было возможно к северу и вдоль южной её окраины.

Карл Вейпрехт (Carl Weyprecht) (1838—1881) — австрийский морской офицер, исследователь Арктики и геофизик.

Ю́лиус Иога́ннес Людо́викус фон Па́йер (нем. Julius Johannes Ludovicus von Payer ), более известен как Ю́лиус Па́йер (1 сентября 1842, Шёнау, ныне Те́плице — 30 августа 1915, Фельдес, теперь Блед, Югославия) — австро-венгерский исследователь Арктики. Своё путешествие по Арктике Пайер описал в книге «725 дней во льдах Арктики» (1876 год; переведена на русский в 1935 году).

Пайеру удалось достигнуть 82°5" с.ш. (в апреле 1874 г.) и составить карту этого обширного архипелага, казавшегося первым исследователям состоящим из ряда обширных островов. Австрийские путешественники дали новооткрытой земле имя австро-венгерского императора Франца Иосифа I.

Фра́нц Ио́сиф I — император Австрийской империи и король Богемии со 2 декабря 1848 года, апостолический король Венгрии со 2 декабря 1848 по 14 апреля 1849 года (1-й раз) и с 13 августа 1849 (2-й раз). С 15 марта 1867 года — глава двуединого государства — Австро-Венгерской монархии. Правил 68 лет, его царствование стало эпохой в истории народов, входивших в Дунайскую монархию.

Фотографии и текст Дмитрия Черкасова

Земля Франца Иосифа — это архипелаг островов в Баренцевом море на самом севере России. Всего архипелаг состоит из 192 островов. Мне довелось посетить это место во время экспедиции на Северный Полюс на борту атомного ледокола «50 лет Победы».

Несмотря на середину лета уже через день после нашего отхода из порта Мурманска нам начали попадаться льдины:

Совсем скоро отдельные льдины сменились целыми ледовыми полями. Начали попадаться небольшие айсберги:

Именно в этом районе мы встретили первых белых медведей. Это не удивительно. Такое сочетание льда, суши и воды — идеальная среда обитания для этого полярного хищника.

Основная добыча белого медведя это нерпа. Выслеживает он ее в основном по запаху. Очень часто нерпа прячется в вымоинах в толще льда. Показываться на поверхности слишком часто она не рискует. Белый медведь выследив нерпу со всей силы передними лапами пробивает лед и затем пытается вытащить ее наружу. Этот мишка явно опоздал. Кто-то более удачливый уже расправился с тюленем.

Доверяя своему носу, белые медведи способны забираться далеко на север от ближайшей земли. У них нет естественных врагов. Они не социальные животные и предпочитают жить в одиночестве. Единственное исключение — это мамы с маленькими медвежатами. Мать не только кормит медвежонка вначале его жизни, но и защищает от взрослых самцов. Время от времени они нападают на медвежат.

Хотя они способны преодолевать десятки километров по ледяной пустыне, все же излюбленным местом обитания для них является сочетание земли, ледяных полей и отрытой воды. Медведи отлично плавают в воде, но лишний раз предпочитают туда не соваться. Мелкие трещины во льду они могут легко перепрыгнуть.

После удачной охоты медведь способен неделями не есть. Поэтому насыщаются они впрок. Только что пообедавшего медведя можно легко узнать по огромному брюху:

Из-за того что естественных врагов у них нет, медведи довольно любопытны. Конечно, большинство из них предпочитают держаться от атомного ледокола подальше. Все таки разница в размерах колоссальная. Но некоторые с интересом подходят прямо к борту и пытаются разглядеть что творится на палубе:

Особенно всех порадовала медведица с совсем маленьким медвежонком. Они кружили вокруг не меньше часа. Это было необычно, поскольку чаще всего, при малейшей опасности самка старается увести малыша подальше. Здесь же они сами подошли к кораблю и долго кружили по льдинам:

Мы с огромным интересом наблюдали за их взаимоотношениями.

Стараясь получше увидеть, что именно происходит на борту, медведица даже залезла на айсберг. Мы практически находились на уровне ее глаз. Это было наверное самое интересное знакомство с медведями за все время экспедиции.

Кроме белых медведей нам еще попадались моржи. Они менее пугливы чем нерпы. Хотя взрослый медведь иногда способен на суше справиться и с моржом. В воде же они чувствуют себя вполне безопасно. Часто их лежбища располагаются прямо на больших льдинах:

Тем не менее, при приближении большого корабля чаще всего предпочитают нырнуть в воду. Там им намного комфортнее, да и скорость, с которой они плывут, намного больше, чем неуклюжее передвижение по суше.

Крупные самцы все покрыты шрамами от драк со своими сородичами. Каждый большой морж стремится оберегать свой гарем и территорию от назойливых конкурентов. Поэтому им приходится проводить в боях большую часть жизни.

Через два дня пути мы подошли к первым островам архипелага Земли Франца Иосифа. Существование земли восточнее Шпицбергена предсказывали многие ученые. Об этом в свое время говорил еще Ломоносов. Одно из наиболее фундаментальных исследований в этом вопросе было сделано Петром Алексеевичем Кропоткиным. Он даже рассчитал координаты островов. К сожалению средств на экспедицию не нашли. Поэтому открытие островов было совершено абсолютно случайно. Австро-венгерская экспедиция Карла Вейпрехта и Юлиуса Пайера пыталась найти Северо-Восточный проход, но была затерта льдами недалеко от Новой Земли. Постепенно дрейф вынес их парусно-паровую шхуну к берегам архипелага. Это случилось 30 августа в 1873 году. Поэтому вновь открытая земля была названа в честь австрийского императора Фраца Иосифа I.

Экспедиционным лидером в нашем путешествии был знаменитый канадский путешественник Лорри Декстер. Исходя из ледовой обстановки вокруг острова было принято решение высаживаться на берег вертолетом. Надувные лодки «Зодиак» не могли подойти достаточно близко к месту высадки. Мы должны были сойти на берег в районе мыса Флора на острове Юрия Кучиева. Интересно, что этот остров один из самых молодых на архипелаге. Он был открыт в 2008 году в ходе экспедиции ледокола «Ямал». До этого между островами был перешеек и это было частью острова Нортбрук. Но команда атомохода обнаружила, что перешеек размыло водой. Таким образом на карте появился новый остров. Его назвали в честь капитана легендарного ледокола «Арктика». Именно под его командованием впервые в истории человечества надводное судно достигло вершины миры — Северного Полюса.

На борту нашего ледокола находился вертолет МИ-8 с экипажем. Обычно такие большие вертолеты не используются для реальной работы в море. Для ледовой разведки достаточно более экономного и меньшего по размерам МИ-2. Однако, в нашем случае предполагалась высадка людей и доставка оборудования, поэтому выбор пал именно на этот тип вертолета.

Подобные задания под силу только опытным экипажам. Необходимо не только садится и взлетать с небольшой площадки на корабле, но и грамотно выбрать место для посадки и убедится, что вокруг нет опасности для людей. Во время высадки на берег или лед основной проблемой были белые медведи. Прежде всего надо было убедится что их нет поблизости.

Рядом с местом высадки возвышается 300 метровый склон горы. На нем гнездятся тысячи птиц. В основном это кайры и белые чайки. Черные точки вокруг вертолета — это как раз птицы в воздухе.

Первыми на берег высаживаются люди обеспечивающие безопасность остальной группы. Охота на белого медведя запрещена по закону. И хотя они вооружены, но пули используются для того чтобы отпугивать зверя. На поражение никто не стреляет. Для того чтобы исключить рикошет используется стальной сердечник. Таким образом можно стрелять по камням и отогнать медведя. Кроме этого есть светошумовые гранаты.

Место нашей высадки — мыс «Флора». В этом месте неоднократно высаживались арктические экспедиции. Впервые здесь перезимовал экипаж британской яхты «Эйра», под командованием Бенджамина Ли Смита. Его судно было затерто во льдах недалеко от этого места. Исследователи сумели построить хижину из подручных материалов и перезимовать на острове. С наступлением весны, они на четырех шлюпах добрались до Новой Земли, где их и подобрало английское судно высланное на поиски.

Британский полярный исследователь и географ Фредерик Джексон основал здесь стационарную базу во время экспедиции по изучению Земли Франца Иосифа. 17 июня 1896 года именно к этой базе вышли норвежские исследователи Фритьоф Нансен и Яльмар Йохансен после своей неудачной попытки достичь Северного Полюса.

Останавливались в этом месте экспедиции американца Уолтера Уэллмана на пароходе «Фритьоф», а также герцога Арбуцци на «Стелла Поларе»:

Многие полярные экспедиции использовали запасы бурого угля месторождение которого есть на острове. Интересно, что Седов во время зимовки у соседнего острова на шхуне «Святой мученик Фома» ничего об этом не знал. Они отчаянно нуждались в топливе и разобрали для этого деревянные постройки базы:

Это лишь небольшая часть истории арктических исследований в этом регионе. Официально архипелаг был объявлен российской территорией во время экспедиции Исхака Ибрагимовича Ислямова в поисках Седова в 1914 году. Именно тогда здесь был поднят российский флаг.

Не меньше истории поражаешься в этом месте красоте северной природы. Лето здесь короткое, но очень яркое. Всюду под ногами разноцветный мох покрытый цветами. Стоит лишь наступить на этот ковер — и сразу проваливаешься в воду по колено:

Постоянно слышно не смолкающий птичий гам. Окрестные скалы облюбовали тысячи кайр и чаек. Они гнездятся буквально везде на этих базальтовых скалах. Только ледники свободны от птичьих поселений.

Заходят сюда и белые медведи. На островах также встречается песец, морж, нерпа, морской заяц, гренландский тюлень, нарвал и белуха. Немного южнее в море можно встретить косаток. Но в это посещение нам не довелось увидеть никаких животных. Только старые кости.

Назад мы летели одним из последних вертолетов. Хотелось как можно дольше погулять по острову и полюбоваться местными красотами. И надо сказать, что это нам удалось в полной мере.

Практически сразу после взлета мы почувствовали сильную вибрацию. Вертолет вначале резко потерял высоту, а затем с набором ушел на разворот за соседний мыс. Я сидел в хвосте и слышал как сильно скрипела хвостовая балка.

Через некоторое время мы сели на площадку и стало ясно, что на взлете мы лопастью попали по одной из многочисленных кайр. Из-за этого законцовка пропеллера деформировалась:

Было принято решение перевезти всех на спасательных ботах с другой стороны бухты. Там была свободная ото льда береговая линия. После эвакуации всех людей с острова, экипаж вертолета самостоятельно попытается перелететь на борт ледокола.

Таким образом, нам выпала «замечательная» возможность вволю налюбоваться красотами острова во время этой высадки. Впрочем, переход не был уж очень длинным. Большая часть пути пришлась на возвышенность, поэтому идти было сравнительно легко.

Спасательный бот медленно подходил к берегу промеряя глубины, чтобы ненароком не повредить винт. А уж затем в несколько рейсов нас и оборудование перевезли на борт корабля.

Несмотря на насыщенный событиями день поспать в эту ночь нам так и не удалось. В это время года солнце не уходит за горизонт, поэтому постоянно светло. Проходя вблизи остальных островов архипелага, мы постоянно встречали белых медведей. Ну как тут можно упустить такую возможность познакомится ближе с дикой природой Арктики?

Второй раз рядом с островами Земли Франца Иосифа мы побывали на обратном пути, возвращаясь с Северного Полюса.

Прежде всего, мы подошли к базальтовой скале Рубини. Она названа в честь знаменитого итальянского тенора и интересна своим огромным птичьим базаром.

Благодаря вулканическому происхождению берег вокруг скалы очень крутой. Поэтому даже такое огромное судно, как наш атомный ледокол, способно подойти к ней практически вплотную. Это очень впечатляющее зрелище. Для того чтобы руководить такой деликатной операцией, на носу находится один из матросов с переносной рацией. Он постоянно сообщает расстояние до скалы и тенденцию движения.

Базальтовые склоны острова все усеяны птицами. Также интересно наблюдать за структурой скалы, которая кажется собранной из отдельных ровных столбиков:

Но главной целью нашего повторного захода была бухта Тихая на острове Гукера. Именно здесь в 1929 году была открыта первая на архипелаге советская научно-исследовательская станция.

К сожалению, к моменту нашего посещения на станции уже несколько лет никто не жил. Все строения на территории были законсервированы и единственными жителями здесь были разве что полярные медведи. На борту нашего ледокола находились члены первой за все это время экспедиции на этот остров. Они должны были высадиться на берег и оценить возможность восстановления этой полярной базы. Перед высадкой их больше всего волновал вопрос наличия незваных гостей из числа мишек. Поэтому все время перед отправкой на берег они внимательно изучали берег и строения в бинокль.

"Широка страна моя родная..." - эти строки из песни известны всем, но мало кто реально представляет себе размах нашей необъятной Родины! Нам с женой в августе 2012 года выпал шанс увидеть самые дальние окраины России - мы приняли участие в экспедиционном круизе по островам архипелага Земля Франца-Иосифа в Российской Арктике.

Теплоход ледового класса Ortelius , ранее известный как "Марина Цветаева", отправился в рейс из Мурманска 21 августа и через 11 дней вернулся туда же, пройдя около полутора тысяч морских миль по неспокойным водам Баренцева моря. Чистого времени на архипелаге у нас было 6 дней - и, к счастью, погода к нам в основном благоволила. Организатором круиза выступила небезызвестная в узких кругах фирма Oceanwide Expeditions, с которой я уже побывал в Антарктике, Гренландии и на Шпицбергене. Бронировал круиз буквально за месяц-полтора до отплытия, по "горящему" спецпредложению - цена составила около 3.700 евро с человека при размещении в двухместной каюте.

Земля Франца-Иосифа, часто сокращаемая до короткого акронима ЗФИ, относительно недавно появилась на широком туристическом рынке. Хотя и сейчас её известность и посещаемость здорово уступает тому же Шпицбергену, например. До недавнего времени, практически единственным вариантом попасть туда был круиз на атомном ледоколе к Северному Полюсу, который по пути обычно останавливался на денёк-другой у берегов ЗФИ. В советское время там практически безраздельно царили военные, но несколько лет назад был создан национальный парк "Русская Арктика" и территория Земли Франца-Иосифа каким-то сложным образом вошла в его состав. Декларируется цель развития туризма, в том числе и внутреннего - которая, конечно, упирается в логистические проблемы, как и в случае со многими другими прекрасными уголками России. Тут даже вертолёт не спасает - без хорошего судна практически не обойтись. Разве что на заброшенный аэродром советских времён, который сейчас военные собираются восстанавливать, пустят гражданские чартерные рейсы. Посмотрим...

От Мурманска до Земли Франца-Иосифа примерно 60 часов ходу со скоростью 11 узлов - так что есть время подумать о вечном! По прибытию же на ЗФИ наш маршрут сложился следующим образом:

В принципе мы посмотрели всё, что планировали - и что вообще можно рассчитывать гарантированно там увидеть. Медведи, моржи, ледники, морские птицы... Были и высадки, были и круизы на лодках-"зодиаках".

Ранняя история архипелага пестрит трагическими страницами, но несомненно самая необычная зимовка в истории архипелага выпала на долю знаменитого норвежского полярного исследователя Нансена . Возвращаясь из неудачной санной экспедиции к Северному Полюсу, он был вынужден зазимовать на острове Джексона со своим напарником Йохансеном. Они провели зиму в крохотной землянке, накрытой моржовыми шкурами, брошенными поперёк единственного бревна. Практически всю многомесячную полярную ночь они пролежали вместе в одном спальнике, питаясь мороженым мясом белых медведей и моржей и обогреваясь лампадкой с моржовым жиром. Так сейчас, почти 120 лет спустя, выглядят руины их "полярной станции"

При всем моём желании назвать этот архипелаг исконно русской землёй - едва ли на этот есть основания. В отличие от соседних островов - Новой Земли и Шпицбергена, которые издавна посещались поморами, мореходами с Русского Севера, история "русской ЗФИ" насчитывает едва ли более века. Ведь первая российская экспедиция посетила архипелаг лишь в 1901 году, а до 1929 года, когда СССР твёрдо заявил свои права на архипелаг, открыв на его территории круглогодичную полярную станцию, Земля Франца-Иосифа считалась ничейной. Вот эта судьбоносная станция, расположенная в бухте Тихой на острове Гукера

Некоторые из этих домиков стоят с самых 1930-х годов, и станция до сих пор обитаема, хотя зимующих полярников тут давно нет.

Сейчас на станции базируется одна из групп "санитаров Арктики" - людей, по контракту с Правительством России работающих над уничтожением следов человеческого пребывания, накопившихся за несколько десятилетий. Работа довольно масштабная и рассчитана на несколько лет. В ней участвует несколько транспортных судов, базирующиеся на них вертолёты, тяжелая строительная техника и несколько сотен человек.

Основная цель - вывезти из Арктики весь металлолом и мусор, оставшийся от военных и полярников, а также убрать следы разливов нефтепродуктов, отравляющих хрупкую арктическую экосистему. Пресловутые брошенные бочки - боль Арктики, известная всем, кто хоть краем уха слышал что-то о проблемах северной экологии.

Из-за крайне тяжёлой ледовой обстановки, обычно складывавшейся на Земле Франца-Иосифа до начала периода активного таяния полярных льдов в конце ХХ-го - начале ХХI-го веков, местный животный мир оказался почти не разорён охотниками-зверобоями - и тамошняя морская жизнь кипит ключом. Эту картину отрадно видеть любому патриоту - богата Родина моржом!

Нужно отметить, что местные моржи, в отличие от популяции на Шпицбергене, практически не боятся человека. Более того, они ещё и очень любопытны и сами подплывали к лодкам настолько близко, что нам порою приходилось отгонять их веслом!

Считается, что на ЗФИ обретаются самки с детёнышами, а на Шпицбергене тусуются самцы, которые приплывают оттуда в Русскую Арктику на время брачного периода. Девчонки же тут, под защитой паковых льдов и российского законодательства, беззаботно резвятся, как и во все времена.

Вершина арктической пищевой цепи и несомненно самый харизматичный хищник Арктики - белый медведь! Медведами наша страна издревле была богата. Не обошло это изобилие стороной и этот Богом забытый уголок земли Русской. Белые медведи предпочитают жить и охотится на паковых льдах.

Однако, арктические льды вокруг Земли Франца-Иосифа нынче практически в полном составе тают к августу-сентябрю. А белому медведу вместо благородной охоты на гренландских тюленей в бескрайней ледяной пустыне, приходится высаживаться на безжизненные скалистые острова и, подобно жалкому песцу, шакалить по птичьим базарам, отчего у него наступает пичалько...

Самыми заметными и многочисленными живыми существами на ЗФИ являются, конечно, вездесущие морские птицы. Но по сравнению с птичьим разнообразием более южных широт, их на Земле Франца-Иосифа безнадёжно мало. Кормовая база довольно скудна. Фактически в местных водах водится всего один вид рыбы - полярная треска. А короткое северное лето едва-едва позволяет птицам выкормить птенцов и поставить их на крыло. Тем не менее, здесь расположены едва ли не самые северные птичьи колонии в мире. Более десятка видов птиц, в основном моевки и чистики, регулярно гнездятся на островах этого экстремального архипелага.

Морские птицы в надежде спастись от атак песцов, поморников и белых медведей, предпочитают гнездиться на отвесных утёсах. Особенно там, где природа им в этом подсобила и создала удобные полочки из базальтовых колонн, образовавшихся из-за растрескивания магмы при медленном остывании изверженной миллионы лет назад породы. Скала Рубини на острове Гукера - просто шикарный пример такого птичьего базара!

Это не просто птичий базар - это целая экосистема, поражающая своей необычностью и красотой! Спасибо природному вулканизму, изначально создавшему гигантский базальтовый блок, возвышающийся над водой на три сотни метров. К счастью, мать-Природа не ограничилась этим и населила утёс десятками тысяч кайр, моевок и бургомистров! Птицы - это естественные насосы по перекачке питательных веществ из холодного океана на бесплодную скалистую сушу. Они едят рыбу, ранее съевшую планктон, до этого в свою очередь сконцентрировавший в себе усвоенные из морской воды питательные вещества. Птичий помёт - гуано - ценнейшее удобрение, особенно важное в условиях суровой Арктики с её коротким вегетативным периодом. В результате под птичьими гнездовьями возникают необычные оазисы жизни - орнитогенные ландшафты, радующие глаз пышной зеленью в этом скупом на краски краю.

Любопытно кстати, что буйство жизни не ограничивается лишь надводной частью скалы. Воды у её подножья буквально кишат красивейшими созданиями, нескольких разных видов. Их ещё называют птероподами или морскими бабочками! Раньше я видел их только в некоторых аквариумах, где они обычно плавно порхают под ритмичную музыку, как будто танцуя - но никак не ожидал, что в Русской Арктике они водятся в таком количестве, по двадцать штук на квадратный метр поверхности моря!

Растительному миру Земли Франца-Иосифа не позавидуешь - вечная мерзлота, всего на пару месяцев в году оттаивающая на какой-то десяток сантиметров вглубь, убивает все надежды на биоразнообразие. По сути на ЗФИ нормально себя чувствуют только лишайники и мхи. Зато им тут в подходящих местах настоящее раздолье! Южный склон, близость птичьей колонии, протекающий ручеёк, защищённый от ветра уголок - всё это способно создать такую красоту, которой позавидует любой японский храмовый "сад мхов".

На самом юге архипелага, на острове Нортбрука есть мыс с говорящим названием Флора - там расположены самые густые "леса" на ЗФИ! Природа позаботилась о том, чтобы в этом месте сошлись сразу все благоприятные факторы - сюда даже долетает тёплое дыхание Гольфстрима, так что температура воды тут градуса на два повыше, чем в других местах. Впрочем, даже тут снег выпадает уже в середине августа.

В отличие от своего западного соседа, Шпицбергена, архипелаг Земля Франца-Иосифа кажется практически однородным в геологическом отношении. Его острова зачастую представляют собой рассечённые эрозией базальтовые плато, остатки древней вулканической деятельности. С одной стороны, это обуславливает некое однообразие общего пейзажа, но с другой стороны, такое строение островов приводит к появлению весьма живописных форм выветривания. В частности, на островах очень много обнажений столбчатых базальтов. Зачастую природа нагромоздила из них целые крепостные башни, бастионы и замки!

Китай